В развитие одного из моих предыдущих постов про дело экс-руководителя Государственной службы занятости Украины г-на Галицкого хочу сообщить Вам, что по информации представителей Генеральной прокуратуры Украины (ГПУ) в отношении экс-руководителя Государственной службы занятости Владимира Галицкого могут возбудить еще одно уголовное дело – по обвинению в получении взятки (ГПУ ждет результатов ревизии, которую проводит Государственная финансовая инспекция). Следствию уже известно, что убытки государству составляют около 72 миллионов гривен и возможно это не окончательная сумма.
Создано 6 следственно-оперативных групп, которые работают в регионах. Предполагается, что количество подозреваемых по данному делу увеличится. Пока арестованы: директор и три сотрудника центра, один подозреваемый сбежал за границу, его разыскивают.
Стали так же известны обстоятельства обнаружения следственными органами зарубежного банковского счета экс-глава Службы занятости Владимира Галицкого в одном из банков княжества Монако. О его существовании стало известно в результате проведенного обыска в его доме в результате которого была найдена чековая книжка.
Следствие располагает информацией о том, что существуют и другие, пока не обнаруженные следствием, тайные денежные накопления, а так же недвижимость в Москве и Монако. Информация о их наличии и месте нахождения в настоящий момент проверяется. Думаю не стоит говорить, что произойдет если данные активы будут обнаружены и будет доказано, что они принадлежат г-ну Галицкому.
Таким образом, имеем ситуацию, когда собственник активов фактически сам передал если не всю то по крайней мере некоторую информацию в руки следствия (налицо отсутствие элементарной предосторожности и соблюдения секретности в отношении владения активами).
Вообще стоит отметить, что сохранение в тайне ключевых фактов, относящихся к активам, которые Вы контролируете, является серьезнейшим инструментом их защиты. Наличие у противника/государственных органов информации о том, какие активы Вам принадлежат или Вами контролируются, является первым шагом к планированию юридических действий по его захвату или обращению на него взыскания. Без данных о составе активов, месте их нахождения и о их реальном собственнике нападение в 99% случаев лишено смысла.
При этом У секретности два основных врага. Первый – это государство. Любая власть, как бы она ни декларировала приверженность либеральным ценностям и уважение к частной жизни и коммерческой тайне, заинтересована в доступности для нее информации обо всех значимых проявлениях деловой активности у себя в государстве и вокруг него. Информация – это контроль, а целью любой власти является максимальное усиление своего контроля. Власти хотят знать собственников всех более – менее значимых активов, а также основных игроков во всех сферах предпринимательской деятельности. Каждый год на уровне национального законодательства и международного права принимаются новые акты, усиливающие прозрачность деловых операций и отношений собственности. Лозунги могут быть разными – от борьбы с преступностью до улучшения экономического прогнозирования, но цель все равно одна: бюрократический и силовой аппарат должен иметь возможность контролировать любые проявления предпринимательской и частно-инвестиционной активности.
Второй враг секретности – Вы сами. Значительная часть информации о собственниках бизнеса, составе диверсифицированных холдингов и объемах продаж раскрывается самими собственниками по своей инициативе. Дело даже не в примерах раскрытия информации при выходе на IPO: при всем том буме выхода на биржу, который некоторое время назад охватил некоторые украинские компании, это все равно единичные примеры. Среднестатистический бизнес в своем буклете и на своем веб-сайте дает – впрямую или косвенно – такой объем коммерчески важной информации (которая является ключевой при нападении), что иногда захватчику не надо прибегать к услугам бизнес-разведки. Даже оформив акции местной компании на офшорную компанию, конечный собственник не перестает заявлять при каждом удобном случае на деловых переговорах, что он есть реальный хозяин, который все контролирует. Только часть раскрываемой информации обусловлена необходимостью, основная часть раскрытия объясняется лишь тщеславием собственника.
Комбинируя различные юридические инструменты в различных странах и регулируя объем добровольно раскрываемой информации, собственник способен добиться любого желаемого уровня секретности ключевых параметров своей собственности. Ключевые параметры такие: кто реальный хозяин, есть ли совладельцы, какие еще активы им принадлежат, какой извлекается доход и куда он дальше инвестируется.
Секретность является действенным инструментом защиты активов лишь в том случае, если факты, которые она закрывает от чужих глаз, не содержат ничего незаконного. Если это не так, то возникает обратный эффект: собственник может стать жертвой вымогательства или иного давления, если заинтересованное лицо будет знать или даже догадываться о скрываемой незаконности.
Если частный счет резидента Украины в иностранном банке открыт в нарушение действующего законодательства то секретность такого счета, обусловленная банковской тайной, – не защитный фактор, а досадное обстоятельство, отсрочивающее необходимость приведения гражданином своих дел в легальный порядок и вселяющее в него иллюзию в безопасности нарушения закона. Любой, кто случайно или намеренно получит копию выписки с такого счета, может диктовать его владельцу определенные условия.
Поэтому в методологии защиты активов важное место занимает тезис о том, что секретность является надежным инструментом защиты только тогда, когда даже при полном раскрытии всей информации будут отсутствовать основания для привлечения каких-либо из вовлеченных лиц к ответственности.
Если бы мир был идеален, и государства с абсолютной эффективностью выполняли свою роль по защите добросовестных коммерсантов от посягательств, секретность не была бы нужна. В реальных же условиях секретность – лишь дополнительный слой защиты законного бизнеса от ситуаций, когда государство не может или не хочет им эффективно помочь.
В последние двадцать лет бесспорной мировой тенденцией стал рост прозрачности финансовой и корпоративной информации, облегчение обмена данными между правоохранительными органами различных стран. Нет оснований полагать, что в будущем эта тенденция пойдет на спад – скорее, наоборот.
Поэтому сколь бы конфиденциальную иностранную структуру Вы не построили сейчас, она должна удовлетворять следующему критерию. В случае раскрытия полной информации о ее создании, наполнении активами и управлении, ничто из раскрытого не должно давать правоохранительным или налоговым органам какого-либо государства оснований для предъявления уголовного обвинения или наложения налоговых санкций на бенефициаров структуры, управляющих структуры и/или лиц, которые построили эту структуру. Это правило можно назвать "Принципом законности".
Очень важным является также вопрос происхождения капитала, помещенного в структуру защиты активов (критерии: законность, экономическая разумность).
Сконцентрируем наше внимание будет на обеспечении секретности юридической «обвязки» объекта, а именно следующих параметров:
1. Кто является конечным юридическим собственником объекта;
2. Кто является реальным экономическим бенефициаром объекта, есть ли совладельцы, и каковы их взаимные договоренности и доли;
3. Какие еще активы формально или бенефициарно принадлежат каждому из совладельцев.
Для решения указанной задачи в юридической практике по защите активов известно достаточно большое число инструментов.
Практически в каждом государстве существуют законы, гарантирующие тайну тех или иных частных или коммерческих отношений. Банковская тайна предполагает обязанность банка отказать в доступе к информации о вкладе любым лицам, кроме клиента. Адвокатская тайна обязывает адвоката не разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с оказанием правовой помощи его доверителям. Коммерческая тайна позволяет бизнесу самому решать, какая информация не подлежит свободному раскрытию сотрудниками или контрагентами.
В то время как эти законы можно и нужно использовать при построении схем защиты активов, ни в коем случае нельзя на них полагаться как на сколь бы то ни было существенный защитный фактор. Каждая из упомянутых «тайн» имеет оговорку о том, что она не действует, если информацию запрашивает само государство. Иногда для раскрытия тайны требуется решение суда, иногда определенная формулировка в запросе правоохранительного или налогового органа, но сути дела это не меняет. Если исходить из того, что недружественная сторона может в какой-то момент заручиться помощью со стороны государственных структур, следует заранее предположить, что законы о тайне Вас не защитят. Истинная тайна существует только тогда, когда тот, у кого могут потребовать раскрытия определенного факта, просто его не знает.
Гораздо большую, чем законы о тайне, ценность для защиты активов представляют законодательные положения, позволяющие тому или иному лицу или государственному органу что-либо не знать.
Например, законодательство Сейшельских островов разрешает компании самой хранить список директоров, не предоставляя его ни в государственный реестр, ни зарегистрированному агенту (лицензируемое государством лицо, обязанное, соответственно, хранить информацию и предоставлять ее по требованию). Директоров, естественно, должен знать секретарь компании, но секретарем может быть любое лицо – не обязательно лицензированный местный сотрудник или компания. К слову, законодательство популярных среди россиян и украинцев Британских Виргинских островов на этот счет более жесткое.
Если выбирать между частными фондами, зарегистрированными под юрисдикцией Княжества Лихтенштейн и фондами, зарегистрированными в Панаме, то следует принять во внимание, что лихтенштейнское право требует раскрыть местному лицензированному лицу бенефициаров фонда, хотя при этом гарантирует тайну этой информации, а Панама не требует раскрывать эти сведения вообще (начального бенефициара регистратор «увидит» в процессе согласования документов фонда, но потом управляющий орган фонда может бенефициара сменить). И так далее.
Некоторые настаивают (как правило, руководствуясь совершенно субъективными соображениями) на том, чтобы схема защиты активов предусматривала прямую непрерывную цепочку прав собственности от актива до реального владельца.
При реализации таких схем упор в обеспечении секретности делается на использовании либо юрисдикций, гарантирующих тот или иной режим тайны, либо инструментов, самих по себе являющихся сугубо приватными способами владения акциями (долями) компаний (пример – акции на предъявителя). Естественно, что желание клиента видеть себя в виде конечного владельца холдинговой цепочки сильно ограничивает защитные свойства построенной схемы. Акции корневой компании холдинга автоматически входят в состав имущества, на который можно обратить взыскание в рамках гражданского иска, раздела имущества при разводе; они подвержены конфискации в рамках уголовного процесса; они попадают под действие правил об обязательной доле в наследстве при смерти или объявлении умершим владельца.
Клиенты требуют прямого оформления конечного элемента холдинга на себя из-за желания оградить себя от рисков других людей (номинальных собственников и посредников, обслуживающих схему), однако ограждение от указанных рисков может вполне быть достигнуто и без установления прямой цепочки прав собственности.
Поэтому, за исключением случаев, когда прямое владение необходимо по какой-либо существенной причине, лежащей за пределами юридических рисков схемы, в интересах сохранения секретности следует избегать замыкания цепочки владения ценными активами напрямую на бенефициара.
Секретность за счет использования приватных документов
Под «приватными документами» я подразумеваю договоры, письма, трастовые акты, внутренние положения и прочие документы, (1) которые не должны храниться ни в государственных органах (реестрах, инспекциях), ни у лицензированных лиц, по закону обязанных обеспечивать позапросный доступ к хранящейся у них информации (банки, финансовые компании, корпоративные администраторы (регистрационные агенты) и пр.), и (2) содержание которых не должно раскрываться какому-либо государственному органу или лицензированному лицу.
При использовании приватных документов уровень доступной информации заканчивается на формальном собственнике, а информация о реальном бенефициаре актива доступна лишь тому, кто способен получить на руки приватный документ.
«Защитный комплект» документов существенно минимизирует риск утраты контроля для бенефициара в ситуации, когда ни в одном государственном реестре он не указан в качестве прямого собственника.
Одним из способов повысить безопасность бенефициара в ситуации, когда актив оформлен в собственность другого лица, является физическое удержание бенефициаром оригинальных документов, без которых невозможно осуществление полномочий собственника со стороны номинального держателя. Такими ключевыми документами могут являться:
1. Документы, составляющие систему ведения реестра акционеров компании, собственником которой оформлено номинальное лицо;
2. Сертификаты акций на предъявителя;
3. Сертификаты именных акций (отсутствие на руках сертификатов именных акций зачастую сильно затрудняет передачу акций новому владельцу – большинство директоров опасаются выдавать новые сертификаты, не аннулировав старые, чтобы избежать возможной путаницы или мошенничества);
4. Оригиналы документов на собственность, оформленную на ту структуру, акции которой записаны на номинальное лицо.
Хочу обратить внимание, что держать на руках внутренние документы компании можно вполне законно – достаточно назначить в компанию своего корпоративного секретаря. Во многих странах корпоративным секретарем не обязательно должен быть местный гражданин или лицензированная секретарская компания.
Смерть (или объявление умершим) номинального держателя может создать нежелательные затруднения бенефициарному собственнику в получении активов или переоформлении их в собственность иного номинального держателя, если заранее не позаботиться о юридических механизмах на этот случай.
Основными принципами минимизации наследственного риска номинальных собственников являются:
1. Никогда не оформлять акции компании, непосредственно владеющей ценным активом, на номинальное лицо (гражданина), всегда использовать «отсекатель» в виде промежуточной пустой компании. Это позволит даже в случае юридических затруднений вывести актив из под удара немедленно;
2. Сохранять убедительные письменные доказательства того, что гражданин владел определенным активом исключительно в номинальном качестве.
Убедительным инструментом защиты прав бенефициара на активы, записанные на другого гражданина, является исполнение этим другим гражданином приложения к своему завещанию. В этом документе ни в коем случае не должно содержаться распоряжения о наследовании актива бенефициаром (налоговые риски; публичность; проблемы обязательной доли в наследстве для родственников). Приложение должно однозначно указывать на то, что такое-то имущество не должно включаться в наследственную массу по причине того, что завещатель является лишь его номинальным держателем (или trustee – в зависимости от конструкции).
В юридической среде давно идут споры о том, можно ли считать действительным намеренно недатированный документ. Некоторые специалисты считают, что если убедительно доказать, что документ специально составлялся и подписывался без даты, можно оспорить его действительность (в некоторых правовых системах это, возможно, так). Большинство считают такие документы действительными, так как в намерение сторон действительно входило заключение определенной сделки – просто стороны решили, что ее отлагательным условием будет воля одной из сторон, выразившаяся в проставлении даты на документ (Того же нельзя сказать о документе, который подписывается с оставлением пропуска там, где должна быть вписана его сторона (например, договор продажи акций). Если будет доказано, что он намеренно составлялся таким образом (как своего рода «предъявительский» инструмент), и пропуск не был оставлен только для удобства сторон при подготовке к окончательному подписанию документа, его юридическая сила под весьма большим вопросом).
Как бы то ни было, поскольку в деле защиты активов конструкция обеспечения интересов бенефициара никогда не строится только на одном документе (принцип «намеренной избыточности»), недатированные документы вполне можно использовать.
Основные документы, используемые в недатированном виде в защитной практике следующие:
1. Документы о продаже актива (договор купли-продажи, передаточное распоряжение, распоряжение секретарю и пр.);
2. Документ о сложении с себя полномочий директора (или иного органа компании);
3. Документ, подтверждающий получение того или иного уведомления (например, об использовании опциона).
Комментариев нет:
Отправить комментарий